Кучерявый певец. Из цикла "Предутренний бред".

Одноактная фантазия в подражание Эжену Ионеско.
Действующие лица:
Чета Ивановых.
Чета Сидоровых.
Сидоров-младший, сын Сидоровых.

Спальный район российского города Н. Российский девятиэтажный панельный дом. Российский пятый этаж. Российская трёхкомнатная квартира. Российская семья российских Ивановых. Иванов сидит на российском диване и читает российскую «Комсомольскую правду». Иванова сидит на том же диване и читает российскую Дарью Дашкову. Пять российских часов.

Иванова. Уже пять. Мы семья Ивановых. Мы живём в российском городе Н. Я учительница, мой муж – инженер. У нас есть сын. Он студент. Его зовут Борис. У нас есть дочь. Она школьница. Её зовут Наталья. Вчера мы все голосовали за Путина.
Иванов (не отрываясь от газеты). М-м-м.
Иванова. Я голосовала два раза. Нет, три раза.
Иванов. М-гм-м.
Иванова. В третий раз я голосовала даже охотнее, чем в первые два. Ты тоже голосовал три раза, но в третий раз менее охотно, чем я. Надеюсь, это не из-за недостатка лояльности к Путину?
Иванов. М-м-гм-м-м.
Иванова. Всё же автобусы были более комфортными, чем в прошлый раз, когда мы голосовали за «Единую Россию». Но менее комфортными, чем в позапрошлый раз, когда мы опять голосовали за Путина.
Иванов. Х-м-м-м…. Тьфу!
Иванова. Завтра я собираюсь пойти в магазин и купить футболку с Путиным. Нет, две футболки с Путиным. Или даже три футболки с Путиным. Демьян Гурьяныч купил пять футболок с Путиным и завтра увезёт их с собой в Америку. Ты же знаешь, что Демьян Гурьяныч был бывшим завскладом нашей бывшей фабрики, а ты был его бывшим подчинённым. А сейчас Демьян Гурьяныч живёт в Америке и недавно приехал навестить свою покойную бабушку, но скоро опять уезжает в Америку. Демьян Гурьяныч большой патриот нашей великой страны.
Иванов. Тогда почему же Демьян Гурьяныч в Америке, а я тут?
Иванова. Что ты имеешь в виду?
Иванов. Как ты прекрасно помнишь, мы с Демьян Гурьянычем, бывшим завскладом нашей бывшей фабрики, продали изумительному грузину Обжопоридзе Абкакию Засеровичу шесть тонн сырья в сыром виде в сырцах. После чего, как ты также об этом помнишь (Иванова кивает), мы уехали. Демьян Гурьяныч уехал в Вашингтон, а я уехал в Оймякон. Но через шесть лет я вернулся, а Демьян Гурьяныч нет. Что из этого следует?
Иванова. Что?
Иванов (спокойно, почти равнодушно). А то, что Демьян Гурьяныч – чмо болотное. (Возвращается к чтению газеты).

Некоторое время оба молчат.

Иванов. Странно. Почему в газетах всегда указывают, сколько рублей стоит один доллар, но никогда не указывают, сколько долларов стоит один рубль?
Иванова (задумчиво). Действительно странно. Было бы любопытно узнать подобную информацию. Как ты думаешь, кому это выгодно?
Иванов (ворчливо). Им, конечно, кому ещё.
Иванова (несколько напугана). Что же они хотят?
Иванов. Отнять у нас всё.
Иванова. Ты думаешь, они отнимут у нас квартиру.
Иванов. Квартиру у нас отнимут другие. А эти хотят отнять у нас всё.
Иванова. Но ведь если, те, другие, отнимут у нас квартиру, то у нас ничего не останется. Что же отнимут у нас эти.
Иванов. Эти отнимут у тех. Всё отнимут.
Иванова (в ужасе). И нашу квартиру?!
Иванов. И её.
Иванова (торжественно). Какие гады!

Звонок в дверь.

Иванова (взволнованно). Это те или эти?
Иванов (задумчиво). Пойду, взгляну.

Через минуту возвращается.

Иванов. Это Сидоровы. Они пришли в гости.
Сидоров. Мы Сидоровы. Мы живём в доме напротив. Я – инженер, моя жена – медсестра. Мы дружим с семьёй Ивановых и ходим к ним в гости.

Все рассаживаются. Некоторое время длится молчание, прерываемое отдельными междометиями и сочинительными союзами.

Иванова. Вы так много путешествуете, расскажите нам что-нибудь.
Сидорова. О да, мы много путешествуем. Мы были в Турции два раза. Там мы загорали и купались.
Иванов. Расскажите нам что-нибудь интересное.
Сидоров (жене) Расскажи, дорогая, про сегодняшний случай.
Ивановы. Да, да. Просим, расскажите, расскажите!
Сидорова. О, сегодня был замечательный случай!

Все сидят в напряжении, боясь пропустить хоть слово.

Сидорова. Я пошла в супермаркет. Вы знаете, я часто хожу в супермаркет. Там большой выбор товаров и цены умеренные. Я обычно покупаю в супермаркете хлеб, чай, сыр, молоко, фрукты и другие товары. Цены умеренные. Но сегодня цены были высокие. Я очень удивилась. Ведь вчера цены были умеренные. У меня возникли сомнения и, когда я пришла домой, то включила телевизор, и там сказали, что цены умеренные. Вы представляете! Все мои волнения по поводу цен оказались напрасными. Они действительно были умеренными.
Иванов. Невероятно! Я всегда утверждал, что телевидение – великая вещь. Оно способно развеять все наши сомнения и дать ответы на любые вопросы.
Сидоров. Вы правы. Месяц назад, как вы знаете, меня сократили. Я был в полном отчаянии, пока не включил телевизор. И там мне сказали, что наша славная армия обладает таким мощным вооружением, что способна стереть в ядерную пыль любую другую страну. Я уже два месяца ищу работу и три месяца, с тех пор, как четыре месяца назад меня уволили, питаюсь «Дошираком», но все эти полгода мысль о ядерной пыли даёт мне заряд бодрости и энергии.
Иванов. Я слышал, вашего сына призвали в армию.
Сидоров. О да. Нашего сына призвали в армию, и отправили на учения под город Р. воевать в город Д., куда он поехал добровольно по приказу командования в отпуск на танке и с личным оружием. Он написал нам, что воюет, но по телевизору сказали, что никто нигде не воюет, и мы успокоились. Затем он написал, что ранен и лежит в госпитале, и что ему отрезали обе ноги, но по телевизору сказал, что никто нигде не лежит, что никому ничего не отрезали, потому что никто нигде не воюет, и мы опять успокоились. Вчера он вернулся в инвалидной коляске без ног, но по телевизору сказали, что этого не может быть, потому что никто нигде не воюет, никому ничего не оторвало, поэтому никто никуда ни в какой инвалидной коляске приехать не может, и мы успокоились.
Ивановы. Ах, как мы вам завидуем. Кстати, а как там кучерявый певец?

Повисает напряжённое молчание. Сидоровы украдкой переглядываются.

Сидоров (нехотя, будто выдавливая из себя). Говорят, что кто-то закопал его пупок.

В это время в комнату на инвалидной коляске въезжает Сидоров-младший.

Сидоров-младший. Здравствуйте. Я Сидоров-младший. Сначала я был на войне. Но потом, по телевизору сказали, что никакой войны нет, и никто ни на какой войне никогда не был. Потом мне оторвало обе ноги, но по телевизору сказали, что так, как никакой войны нигде и никогда не было, то никому никаких ног никогда не отрывало. Поэтому ноги у меня на месте, и я сейчас встану.

Делает попытку встать с инвалидной коляски, но падает вниз и глухо стукается головой об пол. Все вскакивают с мест и поют российский гимн. Сидоров-младший, лёжа на полу, подпевает. Медленно опускается занавес.